В настоящее время у Америки нет никаких планов по хранению ядерных отходов. Однако однажды был в высшей степени амбициозный план: похоронить их под горой на 10 000 лет. Это эссе от Method Quarterly, опубликованное на Gizmodo, раскрывает мифические и мирские проблемы ядерных отходов.

Рассказ о мифах Юкка-Маунтин стоило бы начать с одного отступления. В 1983 году небольшая плата в одну десятую пенни за киловатт-час начала появляться на счетах за электроэнергию в Америке. Деньги должны были пойти на Юкка-Маунтин, «морщину земли» на краю полигона в Неваде. Она должна была превратиться в массивную гробницу атомного века. Отходы атомных электростанций и оружия будут храниться там в течение по меньшей мере 10 000 лет, пока радиоактивность не упадет до безопасного уровня. Государства и цивилизации могут померкнуть и исчезнуть, но Юкка-Маунтин будет стоять.

В 2014 году, когда Министерство энергетики собрало 30 миллиардов долларов в фонд утилизации ядерных отходов, оно тихо перестало собирать плату. Перестало, потому что так постановил суд, потому что ядерного репозитория Юкка-Маунтин не существует. Пять миль тоннелей — из заявленных сорока — уже были вырезаны в камне, но никаких радиоактивных отходов там не хранится. В 2010 году администрация президента США отменила грандиозные планы на Юкка-Маунтин. Три с половиной года спустя суд постановил, что федеральное учреждение не может взимать пошлину непонятно за что.

Одно дело — наблюдать продолжительное отсутствие репозитория ядерных отходов Юкка-Маунтин, но совсем другое — политический бред: 30 миллиардов долларов денег налогоплательщиков было собрано на строительство мифической горы.

Но Юкка-Маунтин больше этого. Амбиции, стоящие за ней, превышают срок службы любого политика, будь то два года или шесть лет на посту. Американцы пытались построить структуру, которая простояла бы дольше Великих пирамид Египта, дольше любого построенного людьми здания, дольше жизни любого языка. Глядя в прошлое на 10 000 лет, сложно не рассматривать Юкка-Маунтин в околомифологических терминах. Мы можем представить себе будущих землян, которые будут думать о Юкка-Маунтин так же, как мы о Парфеноне или Стоунхендже — непонятных массивных конструкциях, пропитанных чужой духовностью.

Десять тысяч лет могут быть легендарным временем, но хранение ядерных отходов — это насущная и практическая проблема для людей. Это проблема, когда невероятные временные рамки сталкиваются с человеческими, когда видение великого сталкивается с обыденными и мелкими препятствиями.

Радиация остается жуткой угрозой: невидимой, тихой, без тени и запаха опасности. В загрязненных зонах вы можете увидеть людей, драпированных в костюмах на все тела и оснащенных счетчиками Гейгера. Они могут быть похожи на членов сакральной секты, влекомой невидимой силой.

При достаточно высоких уровнях радиация проходит через тело, повреждая ткани таким образом, что об этом сразу становится известно. При низких, но все еще опасных уровнях вы не увидите, не почувствуете, не услышите радиацию, проходящую через вас, но об этом может узнать ваша ДНК, поскольку она получит мутации, начнет копировать и делить клетки, пока в один прекрасный день они не станут раковыми. Это проклятье может десятилетиями оставаться в тени.

В 1981 году Министерство энергетики США собрало целевую группу, которая должна была решить вопрос: как связаться с будущим?

Среди консультирующих экспертов оказались инженеры, археологи, лингвисты и специалисты по невербальной коммуникации. Группа получила название Human Interference Task Force и задание выяснить, как удержать людей будущего подальше от глубокого геологического репозитория ядерных отходов — вроде Юкка-Маунтин.

Хранилищу нужен был какой-то физический маркер, который продержался бы 10 000 лет, так что целевая группа рассматривала разные материалы, металл, бетон, пластик. Также маркер должен был отвадить, а не привлечь людей, как Стоунхендж, пирамиды или другие монументы, которые радуют туристов тысячи лет. Маркер должен быть предупреждением. Но как предупредить людей будущего, культуры и языки которых будут совершенно другими?

В дополнение к физическому маркеру, целевая группа порекомендовала «устную передачу», которая могла бы сохранить предупреждение для будущих поколений. Даже сейчас, когда язык мутирует сам по себе, легенды и мифы остаются неизменными. Представьте себе эпос Гомера или «Беовульф», но на более длительной временной шкале. Сообщение, написанное сухим языком, подразумевало бы, что население вокруг Юкка-Маунтин рассказывало бы истории, которые включали бы в себя увековеченные знания об «особом» месте.

Томас Себеок, лингвист, пошел еще дальше. Он предложил посеять и воспитать целый фольклор вокруг Юкка-Маунтин и даже изобрести ежегодные ритуалы, в ходе которых пересказывались бы истории о хранилище. В этих историях даже не нужно было бы объяснять науку о радиации; они просто намекали бы на большую опасность.

«Фактическая “истина” будет эксклюзивно спрятана — и это мы можем назвать драматическим акцентом — на “атомном священстве”», — пишет Себеок.

В те десятилетия, когда Юкка-Маунтин пребывала в стадии разработки, интерес к репозиторию проявляли люди в 800 милях вверх по западному побережью Ханфорда, штат Вашингтон. Ханфордская ядерная резервация производила почти весь плутоний, которые входил в ядерный арсенал США во время холодной войны. Затем его вывели из эксплуатации. Теперь на месте резервации крупнейший проект по очистке окружающей среды в стране.

Двести с лишним миллионов литров радиоактивных отходов заточены в 177 стальных резервуарах под землей. Отходы варьируются от жидких до вязких и склонны утекать из стареющих резервуаров в грунтовые воды.

Конечно, в планах такого не было. Идея заключалась в том, чтобы построить завод стеклования на территории, где радиоактивные отходы можно было бы смешивать с расплавленным стеклом и заливать в стальные колонны — создавая непроницаемые ядерные гробы, которые затем отправились бы под Юкка-Маунтин. Но очистка в Ханфорде была ужасно неправильной. Завод витрификации, который должен был открыться в 2011 году, до сих пор завершен лишь наполовину. Кроме того, даже если удастся благополучно укрепить и опечатать радиоактивные отходы в Ханфорде, до сих пор нет места для их хранения.

А радиоактивные отходы продолжают утекать.

Если спуститься по западному побережью от Ханфорда, можно попасть в Карлсбад, Нью-Мексико, дом Waste Isolation Pilot Plant (WIPP), хранилище ядерных отходов в пустыне, которое по факту было построено.

Но, в отличие от Юкка-Маунтин, WIPP предназначено только для обработки низкоактивных отходов. Оно может изолировать вещи, которые были в контакте с радиоактивным материалом, но сами побочные продукты ядерных реакторов — нет. Перчатки, инструменты и другое оборудование, используемое для обработки плутония и урана, упаковываются в бочки, которые затем хранятся в туннелях в месторождениях природной соли. Со временем соль собирается вокруг бочек, помещая отходы в минеральную гробницу.

Проблема долговременного хранения отходов в WIPP остается реальной, но сугубо теоретической. Только когда WIPP будет закрыто и опечатано, план по предупреждению людей будущего будет приведен в движение. В настоящее время предварительный план включает серию пятнадцатиметровых гранитных памятников, на которых выгравированы предупреждения на семи языках.

Но, как и Юкка-Маунтин, WIPP было предметом более фантастических и невероятных предложений. В 1991 году по ее поводу также созывали междисциплинарную группу для изучения проблемы общения с будущим. В итоге появилось предложение и создать ландшафт из шипов, и поместить предупреждающие сообщения вроде таких:

«Это место сообщение… и часть системы сообщений… обратите внимание на него! Отправить это сообщение было важно для нас. Мы считали себя могучей культурой. Это место не является почетным местом… ничего значимого и важного здесь нет… ничего ценного здесь нет. Здесь то, что опасно и противно для нас. Это сообщение предупреждает об опасности».

В феврале на WIPP случился обвал, затем пожар, в результате чего радиоактивные материалы попали в вентиляционную шахту, что привело к облучению 21 рабочего на поверхности. С тех пор WIPP закрыт и может не открыться в течение многих лет.

Поскольку Юкка-Маунтин свернулась, Министерство энергии хотело отправить остеклованные отходы высокого уровня в WIPP. Но этому плану не было суждено реализоваться.

Как мог разорваться цилиндр с радиоактивными отходами на WIPP? Официальное расследование указало на химическую реакцию между азотной кислотой и следами металлов в барабане. Но эта реакция происходит только при высоких температурах, поэтому подозрение упало на другой компонент цилиндра: кошачий наполнитель.

Кошачий наполнитель используется для стабилизации радиоактивных отходов, но недавно подрядчик перешел от наполнителя на пластиковой основе к наполнителю на основе пшеницы. Гниющая пшеница могла создать достаточно тепла, чтобы запустить химическую реакцию, которая разрушила цилиндр.

В 1984 году немецкий журнал Zeitschrift für Semiotik (журнал по семиотике) опубликовал дюжину академических ответов на тему того, как оставить послание, которое дойдет через 10 000 лет. Варианты варьировались от просто странных до фантастических. Один предложил создавать бочки, которые нельзя было бы открыть без невероятных технических навыков. Другой — создать серию предупреждений в виде концентрических кругов, которые расширялись бы вместе с развитием языка. Пара семиотиков, Франсуа Бастид и Паоло Фабри, взяли за основу идею Себеока о ядерном фольклоре, но пришли к совершенно странному решению.

Они предложили создать «лучевых котов», существ, шерсть которых меняла бы цвет в присутствии радиации — этакие ходячие и мурлыкающие счетчики Гейгера. Но это только часть истории. Еще семиотики предложили запустить в фольклор байку или поговорку, что когда кот меняет цвет, лучше бежать.

Самое прекрасное в этой истории то, что кто-то взял идею Бастида и Фабри за основу и написал песню о лучевых котах. По задумке автора, песня должна была стать настолько прилипчивой, что передавалась бы из поколения в поколение на протяжении 10 000 лет. Лучевых котов нет. Ядерного хранилища Юкка-Маунтин нет. Но песня о них есть.

В Ханфорде нет фантастических существ, но есть кролики, голуби, ласточки и перекати-поле. За время работы Ханфордской резервации это место превратилось в национальный заповедник, нетронутый сельским хозяйством и промышленностью. Люди ходят туда в походы.

Но по мнению программы биологического контроля Ханфорда, дикая природа обладает потенциалом расширить радиологический вектор. Кролики, барсуки, суслики могут разносить радиоактивные отходы на тысячи гектаров. Их следовало бы отстреливать. Даже крошечные термиты и муравьи могли бы раскопать радиоактивный материал.

А еще есть перекати-поле, чьи корни могут уходить на десять метров в землю и высасывать радиоактивные отходы. Зимой корни высыхают, а перекати-поле отправляется в путешествие, кувыркаясь на ветру. В 2010 году ханфордцы поймали тридцать таких радиоактивных сорняков.

Когда-нибудь ядерные отходы действительно будут храниться под скалой, овеянной фольклором и предупреждениями, хранящимися по 10 000 лет. Но пока на месте этой идеи только перекати-поле, как извечный символ скуки и бездействия.