Знакомые вещи детям могут быть намного интереснее, чем что-то новое – а если это неинтересно, зачем знать, как оно называется?

Представим, что нам показывают три картинки с тремя фруктами: яблоком, апельсином и чем-то буро-зеленым и волосатым, нам совсем незнакомым. Если нас попросить показать на этих картинках нечто под названием «киви», мы, скорее всего, ткнем пальцем в незнакомый фрукт – потому что как называются два других, мы и так знаем.

Считается, что дети познают мир точно так же, то есть методом исключения связывают новые слова с неизвестными предметами. То есть чтобы ребенок быстрее учился, нужно смешивать знакомое и незнакомое – знакомые вещи будут помогать усваивать то, что он еще не видел и не знает. Однако, как утверждают исследователи из Висконсинского университета в Мадисоне, в случае детей знакомые вещи порой не помогают, а мешают запоминать новое.

В эксперименте детям в возрасте чуть старше трех лет и чуть младше четырех показывали по две картинки: на одной было что-то знакомое, например, кошка или коробка, а на другой – какой-то странный неизвестный предмет. На картинках нужно было показать именно незнакомый предмет, то есть ребенку говорили что-то вроде «Найди пифо», и вот это «пифо» нужно было соотнести с незнакомым странным предметом. Чтобы понять, на что направлено внимание детей, использовали специальное оборудование, которое позволяло отследить направление взгляда.

По идее, отталкиваясь от знакомого объекта, дети должны были смотреть на незнакомый, особенно когда они слышали незнакомое слово. Однако оказалось, что знакомый объект знакомому объекту рознь, потому что среди них есть более интересные и менее интересные. И если знакомый объект для ребенка очень интересен, то он все равно будет смотреть на него, отвлекаясь от просьбы найти что-то неведомое. Например, кошка или какая-нибудь ярко раскрашенная знакомая штука явно будут более привлекательными, чем какая-нибудь однотонная коробка, пусть даже такую коробку ребенок раньше никогда не видел.

В другом варианте эксперимента детям показывали сразу два незнакомых предмета, один – из предыдущего опыта, то есть как бы знакомый незнакомый предмет, другой совсем незнакомый; и точно так же, как и раньше, с одним из них требовалось соотнести незнакомое слово. И здесь тоже все зависело от интереса: если «знакомый незнакомый» предмет выглядел не более и не менее интересным, чем «новый незнакомый», то неизвестное слово дети к большей вероятностью относили к «новому незнакомому» – ведь его-то они еще никогда не видели. Но если «знакомый незнакомый» предмет выглядел более занимательным, чем второй, то дети с равной вероятностью называли новым словом оба предмета. Подробно результаты исследований описаны в статье в Child Development.

На всякий случай подчеркнем, что авторы работы не доискивались того, почему ребенку тот или иной предмет кажется интересным и как именно он кажется интересным. Важно было только оценить разницу в интересе, а это можно было сделать, проследив за взглядом – вряд ли кто-то будет спорить с тем, что дети (да и не только дети) внимательнее всего смотрят на то, что им интересно. И если им предмет неинтересен, то они вряд ли запомнят, как он называется.

Кому-то может показаться неожиданным, что дети вовсе не всегда стремятся к новому и только новому. Но тут нужно понять, что новое – не всегда синоним интересного, и пытаясь научить ребенка чему-то, стоит помнить, что привычный умывающийся котик может быть для него намного занятнее всех тех новых вещей, которые вы ему рассказываете и показываете.