Пока разгорается золотая лихорадка 21 века, каждый охотник за сокровищами перебирает высокотехнологичные способы поиска затонувших кладов: от спутников, изучающих океаны из космоса, до разумных подводных дронов. «Зачастую, находясь на поверхности моря, вы даже представить не можете, что под вами есть суша, земля, — объясняет Уилл О’Халлоран, директор по морским операциям в Bluefin Robotics. — Там горные хребты, пустыни, каньоны, плато, крутые обрывы. Мы летаем над ними, как на самолете».

Bluefin делает автономные подводные аппараты (АПА) — подводных дронов, которые самостоятельно «летают» по морю, сканируя морское дно по сетке, размеченной операторами. В отличие от других «дистанционно управляемых» устройств, они не привязаны к лодке и не управляются людьми, так что им приходится ориентироваться на местности самостоятельно и с умом, а после возвращаться на корабль в целости и сохранности.

Такого рода технологии давно используются военными, например, для обнаружения подводных мин. Но золотая лихорадка в разгаре — и дроны начали использовать для поисков затонувших кораблей с сокровищами. Технологии прекрасно подходят для поисков затонувшей добычи. Но какие именно возможности получают охотники за сокровищами 21 века, вооруженные современными гаджетами?

В мастерской Bluefin Robotics, на юге Бостона, собирают большинство АПА. Мимо груд частей и компонентов иногда проходят инженеры и электрики. АПА имеют чувствительные к давлению, водонепроницаемые корпуса для защиты электроники. Они также содержат жесткие пеноблоки, которые сжимаются под давлением, позволяя воде попадать в специальные камеры, таким образом контролируя плавучесть на глубине. Это как небольшие разумные субмарины.

Некоторые из аппаратов длиной больше метра — одна квадратная платформа минимум четыре метра в длину — другие же относительно малые, меньше метра в длину.

АПА Bluefin использовали для поисков рейса малайзийского «Боинга» MH370, который исчез 8 марта 2014 года с 239 людьми на борту. Они также помогли Полу Аллену из Microsoft найти потерянный линкор времен Второй мировой войны. О’Халлоран говорит, что публичные события вроде этих еще больше разожгли заинтересованность в использовании дронов для поиска затонувших кораблей.

«Теперь люди осведомлены о существовании технологий, которые позволят восстановить вещи, которые когда-то считались потерянными навсегда», — говорит он.

Потерянные в море

АПА Bluefin впечатляют, когда понимаешь, что они работают с определенной степенью независимости и надежности. Они не только физически не привязаны к суднам; «летая» в воде, они могут терять GPS-сигнал и испытывать чрезвычайно медленную связь с операторами. Одним словом, если вы запускаете АПА, вы можете быть уверены в том, что он знает, что делать. Один из способов решить эти проблемы — следить за водяными течениями и изменениями в плавучести, чтобы обнаружить, когда АПА сходит с пути, и убедиться, что он не покинет область интереса. Помимо сонара, зонд также может делать снимки морского дна и объектов на нем, объясняет О’Халлоран. «Аппараты оснащены камерами и делают снимки, как спутники-шпионы».

Подводный робот хорошо подходит для подхода к обломкам, когда вы знаете, где они. Но как обследовать крупные участки подводного окружения? Многие искатели ищут обломки так, как вы и представить не могли. Один из неожиданных подходов включает зондирование с очень большого расстояния — из космоса. Доктор Рори Квинн из Университета Ульстера и его коллеги объяснили, как спутниковая съемка может выявить обломки корабля под водой.

Исследователи показали, что видимый свет и ближнее инфракрасное сканирование прибрежных вод может выявить шлейфы — облака осадков, например — окружающих обломки. «Хотя спутниковые данные не могут сравниться с акустическими и лазерными данными с точки зрения разрешения, они дают широкий обзор прибрежного ландшафта», — отмечают ученые в работе.

Но Квинн указывает, что такой тип сканирования ограничен прибрежной глубиной в 150 метров или чуть меньше.

Если же вам нужна съемка в высоком разрешении, а также если вы хотите обследовать большую площадь на больших глубинах, вероятно, придется обратиться к продвинутому виду сонара под названием SAS (synthetic aperture sonar). В отличие от традиционных систем, которые отправляют звуковой сигнал к цели в виде корабля или АПА, проходя над ними, SAS отправляет множество сигналов во время движения. Это позволяет сделать картинку с повышенным разрешением — с детализацией до нескольких сантиметров.

Это существенная разница, если вам нужно разглядеть не шину от трактора, а книгу — или золотой слиток. Одна из компаний, разрабатывающих такого рода технологии для команд искателей, это канадская Kraken Sonar. Среди высокотехнологичных функций систем Kraken есть способность постоянной коррекции данных с учетом факта постоянного движения установки сонара — даже если он подпрыгивает на волнах. Полученное изображение морского дна настолько четкое, что кажется сделанным с помощью стабильного и неподвижного устройства. Сонар Kraken способен на такое — и он также может мгновенно показать трехмерную картинку операторам судна.

«Мы можем создавать трехмерные модели одновременно со съемкой, — объясняет Карл Кенни, президент и генеральный директор компании. — Мы можем строить трехмерные модели морского дна на лету — и это круто».

Кенни говорит, что по мере снижения стоимости технологий вроде этой, он получает все больше и больше запросов от охотников за сокровищами. Сейчас он ведет переговоры с американской фирмой, которая хочет использовать его сонар для поиска корабля 19 века уже этим летом. В его обломках может быть сейф, набитый золотом и серебром. Если все пойдет по плану, сонар Кенни просто укажет место, где лежит этот сейф.

На горизонте маячат еще более футуристические технологии. Новейший проект в этой категории, которым управляет бывший ученый NASA доктор Артур Лонн-Лейн, известный как DUV-Dart, — глубокое ультрафиолетовое обнаружение и анализ в режиме реального времени. Проблема металлоискателей, которые обычно используют для обследования обломков, в том, что они просто говорят, есть там металл или нет, и очень плохо отличают железо (которое ничего не стоит) от золота (которое стоит много). Эту проблему должен решать DUV-Dart.

В основе его работы лежит оптическое обнаружение присутствия ионов — атомов элемента, которые имеют больше или меньше электронов, чем протонов. Когда ультрафиолетовый свет подсвечивает эти ионы под водой, они начинают светиться на другой длине волны, и что важно, это специфическое свечение соответствует определенному типу присутствующих ионов. Это позволяет отбросить давно растворившиеся в воде металлы или коррозию.

«Образуется конкретный паттерн, который можно воспроизвести и который уникален, — говорит Лейн. Это своего рода «сниффер» определенных металлов. И Лейн утверждает, что может обнаружить вещества с точностью до метра. «Сложнее всего учуять то, что все ищут. Золото».

Дело в том, что золото очень инертно и практически не подвергается коррозии. И значит, его ионы не распространяются в воде. К счастью, золото часто находят рядом с серебром. А вот серебро совсем другое дело. Оно производит набор обнаруживаемых ионов с хорошей концентрацией. Устройство вроде DUV-Dart очень скоро может помочь искателям сокровищ находить ранее упущенные ценности на больших, грязных, затонувших кораблях.

С такими продвинутыми гаджетами охота за сокровищами в 2016 году — и после — ничем не будет напоминать золотую лихорадку давно минувших дней. Сегодня достаточно вооружиться лодчонкой и парочкой модных инструментов либо прикрепить все к подводному дрону.

Но дух экспедиций остается прежним; покорить глубину и темноту океанов остается все так же сложно, как и раньше. На каждые успешно раскопанные обломки корабля остается много других, полных сокровищ, которые ждут своего часа. Фишка в том, чтобы их найти и точно нанести на карту. Оставайся, мальчик, с нами, будешь нашим королем.