Как работает команда, которая хранит в безопасности космонавтов (и астронавтов) Международной космической станции, пока те сталкиваются с ежедневными проблемами ведения научных работ в космосе? Как вы знаете, МКС — это объединенная инициатива ряда стран, космическая станция, которая с 98 года работает на высоте порядка 400 километров над Землей. Поддерживать ее функции в рабочем состоянии — дело крайне непростое. Далее от первого лица — Ричард Холлингхэм, BBC.

В затемненной комнате, глубоко за периметром высокой безопасности Арсенала Редстоун, армейской базы США в Хантсвилле, штат Алабама, восемь мужчин и женщин сидят за вогнутыми корпусами мониторов, и потоки данных отражаются на их лицах.

Одна из женщин иногда что-то говорит в свою гарнитуру, но говорит так тихо, что трудно разобрать что-то, кроме нескольких слов. Вдоль стены перед ними на экранах отображаются снимки Земли, графики, даты и — с нашей точки зрения — задняя часть астронавта, проплывающего через люк в 400 километрах над планетой.

Это работающий круглосуточно Payload Operations Integration Center NASA — центр управления всеми научными экспериментами на Международной космической станции (МКС). Здесь ежедневно отслеживают каждую рабочую минуту астронавтов на орбите, следят за ними и — при необходимости — вносят коррективы. Все знают «Хьюстон», но мало кто знает об этой небольшой комнатке управления, части космического центра управления полетами Маршалла, а ведь она — практически научное сердце космической станции.

«Мы своего рода посредники, — говорит менеджер станции Сэм Шайн. — Мы интерфейс между учеными и экипажем на борту космической станции».

«Очень сложно»

По сути, Шайн является одним из немногих людей на Земле — вместе с Capcom (Capsule Communicator) в Хьюстоне, — которые могут напрямую общаться с экипажем на МКС, наблюдая за ним в процессе их ежедневной научной рутины.

«Это очень сложно, — говорит Шайн. — У нас языковые барьеры, разные часовые пояса — иногда работать с итальянским сотрудником и доставать необходимую ему информацию для, скажем, немца среди экипажа может быть весьма непросто».

С момента своего завершения в 2011 году, МКС стоимостью 100 миллиардов долларов стала набита наукой. Стены, пол и потолок американской, российской, европейской и японской лабораторий заполнились экспериментами, и астронавтам пришлось проводить много времени на орбите в качестве технических специалистов.

«Назовите научную дисциплину — и мы наверняка проводим какой-нибудь эксперимент на борту из этой области», — говорит Шайн. Научные работы в этой уникальной лаборатории микрогравитации варьируются от изучения роста растений до изучения свойств жидких металлов.

Большая часть науки, за которой следят из центра управления в Алабаме, отведена изучению эффектов космоса, которые проявляются на самих астронавтах, вроде потери костной и мышечной массы. Это важное исследование, особенно в свете того, что людям когда-нибудь придется покинуть свой родной дом на долгое время.

Ученые также изучают психологические проблемы проживания вдали от Земли в изолированном металлическом корпусе, питания едой из «тюбиков», поглощения переработанной мочи — практически на своих коллегах.

Один из самых любопытных экспериментов — Astro Palate («звездное небо») — был разработан учеными, работающими над едой и питанием в Университете Миннесоты. Среди прочего эксперимент направлен на изучение того, как можно использовать еду с целью уменьшения напряжения. Другими словами, если вы будете долго жить в космосе, что бы вы хотели есть?

«Иногда наши астронавты делают что-то, что им не нравится, например, уборка станции с пылесосом, — говорит Шайн. — Тогда мы проводим опрос, чтобы увидеть, как они себя чувствуют, а после позволяем им поесть приятной еды — возможно, шоколадного пудинга — и пройти опрос еще раз. Мы начинаем понимать, как дать нашему экипажу ощущение дома, пока они остаются в космосе на все большее и большее время».

Другое исследование требует от астронавтов, чтобы они вели дневники на борту станции — чтобы те честно документировали свои чувства, стрессы, напряжения и тоску по дому. Поскольку их читает только ученый, подбивающий результаты проекта, есть надежда, что команда будет откровенной с ним.

«Один из самых интересных выводов заключается в том, что на четвертый месяц миссии команда больше всего начинает хотеть домой, — говорит Шайн. — Они устают пребывать на космической станции и хотят увидеть семью».

Поскольку большинство миссий на МКС в настоящее время длятся от шести месяцев до года, NASA рассматривает возможность отправки дополнительного шоколадного пудинга.

Потерянные в космосе

Чтобы помочь справиться с ежедневными разочарованиями жизни на борту орбитальной лаборатории, команда Алабамы даже несет ответственность за потерянное имущество космонавтов. В этом заключается работа вещевого сотрудника, который отслеживает каждый элемент на МКС. Шайн описывает эту работу как «одну из сложнейших в космической программе».

«Иногда космонавты не находят своих вещей на месте, как это бывает на Земле, — говорит Шайн. — Они ищут ключ или что-то такое, а он не там, где мы думали; работа вещевого сотрудника заключается в том, чтобы восстанавливать историю местонахождения ключа и находить его».

Это космический эквивалент потери ключей и попытки припомнить, куда вы их положили в последний раз. Проблема еще в том, что даже если вы помните, куда дели свои космические ключи, высока вероятность того, что они плавают где-то еще.

«Мы внимательно поглядываем через плечи астронавтов, так что если у них что-то уплывет, мы дадим им знать, — говорит Шайн. —  Очень часто мы находим нужные вещи в вентиляционных отверстиях».

В принципе, всегда было так, что за каждым астронавтам стоят тысячи — если не десятки тысяч — человек обслуживающего персонала. Разница только в том, что когда мы входим в эпоху длительных миссий, обязательно нужен эксперт по хорошей еде для космической станции, который одновременно с этим будет разбираться в ракетах.